В швeйцaрскoм гoрoдe Лa-Шo-дe-Фoнe, стoлицe чaсoвoй индустрии, Музeeм изящныx искусств скoрo ужe дeсять лeт рукoвoдит нaшa соотечественница, воспитанница Клуба юных искусствоведов (КЮИ) в ГМИИ им А. С. Пушкина, выпускница исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Что столь высокий пост занимает россиянка, иностранка, случай для Швейцарии не то что редкий, практически единственный. Как Лада Умштеттер смогла реализовать себя в профессии, выяснил ARTANDHOUSES, а заодно мы поговорили об особенностях музейной практики, коллекционировании и выставках в Швейцарии.
Как стать директором государственного музея в Швейцарии?
На любую подобную государственную должность здесь объявляется конкурс, о чем пресса публикует объявления. Узнав о вакансии из газеты Le Temps, я решила откликнуться, хотя и понимала, что шансов мало, связей никаких, к тому же я иностранка. Кроме моей было еще двести заявок.
Но до этого было семь лет преподавания в Женевском университете, занятия наукой, работа в Америке. Опыт и резюме, по-видимому, комиссии понравились?
Резюме — залог успеха. Но в нем, помимо прочего, было еще описание проекта, каким я вижу музей. Ну, это в случае, если стану его директором. Степень моей заинтересованности убедила жюри, и начался долгий процесс тестирования и отборочных туров. Сначала я оказалась в списке из двадцати кандидатов, затем из пяти, и в конце концов на собеседование пригласили двух соискателей. Решение принимал министр культуры города Ла-Шо-де-Фон. Мне задавали вопросы и устроили «угадайку». Попросили описать две картины художников, знать имена которых я никак не могла, но я справилась. Представь, мне помог наш опыт учебы в МГУ, когда очень хочется получить хоть тройку, а ты ни бум-бум. Ну, ты помнишь. Кстати, другие кандидаты, сплошь доктора наук, оскорбившись таким заданием, добровольно сходили с дистанции.
Думаю, министр культуры о принятом решении не пожалел.
Не буду скрывать, признание коллег ощущается, о чем, может быть, говорит мое избрание вице-президентом Ассоциации швейцарских музеев изобразительного искусства, куда входят руководители тридцати самых крупных швейцарских музеев Берна, Базеля, Фрибура, Лозанны и других. Перед нами стоит задача вырабатывать общее отношение к самым разным вещам, к авторскому праву, скажем. Это интересно еще и тем, что дает возможность понять позиции коллег. Я, например, убеждена: идея платы за аренду произведений искусства между музеями непродуктивна. Деньги на страховку и транспорт, когда ты берешь вещь на выставку, — оно понятно. Мы общественные музеи и работаем для публики. А публика, где б ни была, имеет право посмотреть на эти произведения. По этой причине, кстати, в мире совершенно не известно русское искусство, особенно старое, XVIII–XIX века. Любая возможность взять в российском музее вещь стоит огромных денег, примерно $4–5 тыс. за одну картину. И это плюс к остальным тратам. Можно себе представить, во сколько встанет доставка семидесяти полотен, к примеру, передвижников, если вдруг у кого-то возникнет идея сделать такую выставку. Государственные музеи этого себе позволить не могут.
Ассоциация швейцарских музеев поддержала эту благородную идею?
Недавно мы подписали контракт, в рамках которого между собой никаких денег не берем. Это же касается и бесплатного предоставления фотографий для каталогов. На самом деле, если мы встанем на путь коммерции, то через десять лет разве что несколько музеев мира смогут позволить себе крупные проекты, остальным же придется об этом забыть.
Надо сказать, что Ла-Шо-де-Фон (кантон Невшатель), после Женевы и Лозанны третий по величине город этой части Швейцарии. Кроме того, он входит в Список объектов всемирного наследия как выдающийся пример «города-фабрики» эпохи промышленной революции. Какие же крупные проекты, руководя здесь музеем, тебе удалось реализовать?
За эти годы успел составиться некоторый список. Выставка «Создать образ», посвященная отношениям Ле Корбюзье с фотографией, прошла в год юбилея, 125-летия со дня рождения архитектора. Нам, разумеется, не хотелось проходить мимо этой даты, тем более что Корбюзье родился в Ла-Шо-де-Фоне и жил здесь до тридцати лет. Некоторые не знают, что Корбюзье швейцарец. Его отношения с городом были сложными, он покинул Ла-Шо-де-Фон, что называется, хлопнув дверью. Но за несколько лет до смерти приехал и подарил нашему музею несколько вещей. Возобновившаяся дружба, увы, не имела продолжения, ибо вскоре Корбюзье утонул в Средиземном море. Проект «Создать образ» имел большой резонанс, уже побывал с гастролями в Бельгии, Индии и скоро отправится в Колумбию. Также мы провели весьма успешную выставку «Сердце искусств», посвященную еще одному уроженцу нашего города, поэту Блезу Сандрару.
На выставке «Сердце искусства»
В Ла-Шо-де-Фон приезжала трилогия группы АЕС+Ф.
Да, в 2014 году мы показали этот проект в наших гигантских залах и получили потрясающую прессу. Многие были удивлены, что в России есть современное искусство такого высокого качества.
Каково твое мнение о ярмарке «Арт-Базель», кстати, открывающейся на днях, 16 июня?
Безусловно, это важнейшее событие, показатель температуры всего того, что происходит в мировом современном искусстве. Но многие структуры, имеющие отношение к выбору новых экспонентов, начинают «деревенеть». Конфликт интересов всем очевиден, и это минус. Чтобы получить место на «Арт-Базеле», ты обязан быть в тренде. Если, например, галерея представляет интересного художника, который, по понятиям иных людей, не в тренде, то ее не берут. Каждый год я, конечно, приезжаю в Базель, но всякий раз испытываю разочарование. Давно не делала никаких открытий. Их ждешь, а всё так предсказуемо. Этакое современное классическое искусство.
А как в Швейцарии обстоит дело с коллекционированием?
Коллекционеры всюду, и в Швейцарии тоже, делятся на тех, кто покупает искусство для собственного удовольствия, и тех, кто делает инвестиции. Первых больше. В Швейцарии покупают современное искусство, видео, работы признанных мастеров. Как и во всякой стране, особенно востребовано национальное искусство. Это видно по аукционным домам, которые стараются подобрать вещи, имеющие отношение к своему кантону: например, художников Женевского кантона или кантона Вале. Понятно, что из-за высокого спроса швейцарское искусство в Швейцарии стоит гораздо дороже, чем где-то еще.
На выставке «Сердце искусства»
Какие имена особенно востребованы?
Фердинанд Ходлер — очень известный швейцарский художник, оставивший большой след в мировом символизме. И портретист выдающийся. Банальность, но такое событие, как выставка того или иного художника в крупном музее, поднимает цены на его работы. Так, несколько лет назад выставка Ходлера прошла в парижском Музее Орсэ, и цены немедленно подскочили. Он стал появляться на рынке. То же самое могу сказать о Феликсе Валлоттоне. Большая выставка в Гран-Пале в Париже сыграла роль в его еще большем признании широкой публикой. Музеи следят за ростом цен. Они влияют на размер страховки.
Каковы выставочные планы у директора Музея Ла-Шо-де-Фона? Традиционный вопрос.
Сейчас самый разгар подготовки большого проекта, который связан с Россией. В декабре мы открываем выставку «Утопия повседневности. Советские предметы 1953–1991 годов» как продолжение научного проекта Женевского университета, который группа исследователей, включая меня, вела много лет. Однажды ко мне подошла студентка с текстом, на ее взгляд странным. В нем шла речь о советской девочке, которая, опаздывая в школу, на полпути поняла, что забыла свой «красный платок» и, во избежание неприятностей, вернулась домой. И вот современная швейцарская студентка не понимает, в чем тонкость: или эта девочка такая кокетка, что без платка не может явиться в школу? Да просто слово «галстук» на французский переводится как «платок». Так было решено объяснить западному зрителю реалии и образ жизни этих «странных русских», дать ориентиры хотя бы читающим советскую литературу. Акцент будет сделан на особенностях материальной культуры, дизайне повседневных предметов на основе коллекции, которую десять лет назад мне удалось собрать для женевского Музея этнографии. Так что у нас есть возможность целиком восстановить жилую обстановку сталинского или брежневского периода. Помимо предметов, будут фотографии Виктора Ахломова, Ивана Шагина и других знаковых имен. Полотна социалистического реализма, разумеется.
Но будет ли всё это интересно сегодняшнему массовому зрителю в Швейцарии?
Без сомнения. Россия и Советский союз — тема, которой здесь всегда интересуются. Это то, чего боятся и что не понимают. Мы еще воспользовались слиянием трех дат: 25-летием распада СССР и столетием двух революций — февральской и октябрьской.