Кoллeкциoнeр, прeзидeнт кoмпaнии «Oриoн Нaслeдиe», вицe-прeзидeнт Рoссийскoгo Сoюзa прoмышлeнникoв и прeдпринимaтeлeй Дaвид Якoбaшвили рaсскaзaл ARTANDHOUSES о своем собрании, строительстве музея и о том, есть ли смысл в продаже входных билетов.
Давид Михайлович, кажется, что ваш музей «Собрание», который сейчас строится на Солянке около Яузских ворот, стоит здесь с XVIII века. Почему сейчас, когда музеи возводят суперсовременные здания, вы выбрали такой классический «старомосковский» проект?
Здание должно было сочетаться с существующей исторической застройкой, вписываться в облик улицы Солянка — именно такой вариант предложило Московское правительство. Мы должны были соблюдать ограничения и по высотности, поэтому сильно ушли вниз — на четыре этажа. Надземная высота здания тоже четыре этажа, так что в общей сложности мы получили около 12 тыс. кв. м — выжали из проекта всё, что было возможно. Здание пригодно и для выставочных проектов, и для размещения офисов. Будет специально оборудованное хранилище, сделаем паркинг.
Часы каминные музыкальные в виде кафедрального собора, с боем и автоматоном
1840
Из коллекции музея «Собрание»
Почему для музея было выбрано именно это место?
Еще в 2003 году я ходил к Лужкову и сказал, что хочу сделать музей, что мне нужно для этого здание. Он идею одобрил и предложил здание отделения милиции на Покровке около белорусского посольства. Там было порядка 600–700 кв. м площади, я должен был переселить отделение милиции, отремонтировать и переоборудовать дом под музей. Но еще до начала работ я получил предложение от белорусов: они хотели это здание присоединить к своему посольству, чтобы расширить территорию и сделать там резиденцию посла.
В это же время я приобрел компанию, которая обладала правом на землю и здание бывшей шашлычной на Солянке — прямо напротив моего офиса. Мне удалось договориться таким образом, что я передал дом на Покровке посольству Белоруссии, а белорусы в ответ попросили правительство Москвы утвердить мне покупку места на Солянке — в то время необходимо было получать одобрение властей. Это было в 2004 году, оформление документов заняло недели две, и еще двенадцать лет ушло на согласование разрешения на строительство.
Не обошлось и дальше без проблем: заявляли, что якобы эта шашлычная была любимым местом Владимира Высоцкого и ее нужно сохранить. Я больше года отбивался от этих претензий, и в процессе выяснилось, что шашлычная была построена после 1980 года, после смерти Высоцкого. До 1941 года на этом месте было здание районного отделения НКВД, в 1941 году там разорвалась бомба — одна из первых, упавших на Москву. Потом НКВД оттуда съехал, здание полностью разрушили, и образовался пустырь, на котором построили шашлычную для таксистов.
Cocchi, Bacigalupo & Graffigna
Шарманка модель «Harmonipan»
1891-1896
Вы изучали опыт других музеев, когда рассматривали варианты проектов для строительства?
Если говорить о советских музеях, то в большинстве своем их здания вряд ли можно назвать пригодными для музеев: это в основном анфилады залов в бывших жилых домах, особняках. Тут, скорее, музеи адаптировались под здания, а мы хотели, чтобы здание адаптировалось под потребности музея. Конечно, можно было пригласить каких-то известных архитекторов, но с кем бы мы ни говорили, никто не предложил ничего принципиально нового. Возможно, в процессе планирования и строительства мы допустили какие-то огрехи, но, я надеюсь, их компенсирует объем предметов, которые будут представлены, их редкость и тот заряд, который они в себе несут.
Экспонаты из вашей коллекции можно часто видеть на различных выставках. Почему вы не ограничились этим, а решили открыть собственный музей?
Задача сделать музей была с самого начала, у меня не было мысли о «закрытом» коллекционировании. Когда я покупал первую коллекцию — около четырехсот самоиграющих музыкальных инструментов — у шведского бизнесмена и коллекционера Билла Линдвалла, у него был маленький музейчик в старом городе Стокгольма. Я ему дал обещание построить музей в Москве и выставить коллекцию. Мне эта идея понравилась, хотя я, конечно, не представлял всего объема работ, всех проблем, с которыми придется столкнуться.
Фирма Ф. Лорие
Украшение для корсажа «Девушка-стрекоза»
1899-1908
Расскажите, пожалуйста, о коллекции подробнее.
Всего в коллекции около двадцати тысяч экспонатов. Ее основа — самоиграющие музыкальные инструменты и механические редкости, в том числе музыкальные шкатулки, механические поющие птички, органы, оркестрионы, шарманки, механические пианино и рояли, граммофоны и фонографы, аккордеоны, автоматоны. В продолжение этой темы — большое собрание разнообразных музыкальных носителей, включая бумажные роллы, на которые путем перфорации наносились музыкальные произведения, восковые валики для фонографов, граммофонные пластинки начала ХХ века из шеллака, бумажные перфорированные диски, металлические диски и более современные виниловые пластинки.
Важный раздел коллекции — часы (всего их более восьмисот): напольные, настенные, консольные, каминные, настольные, каретные, карманные. Самые старые — англо-голландские часы середины XVI века, настенные часы с громким боем.
В разделе декоративно-прикладного искусства — русское (начиная со времени правления императрицы Елизаветы Петровны) и западноевропейское художественное стекло и керамика; русский и западноевропейский художественный металл (работы мастеров Фаберже, Болина, Рюккерта, Сазикова, Овчинникова, братьев Грачевых); скульптурные произведения мастеров-камнерезов. Отдельный раздел посвящен русской эмали, в котором собраны произведения конца XVII — начала XX века, представляющие разнообразную технику эмали: выемчатую, перегородчатую, расписную, витражную. В разделе ювелирного искусства — украшения, драгоценные табакерки и портсигары.
National Phonograph Company
Фонограф «Edison GEM» модель «А»
1900
В 2013 году вы выставляли часть своей коллекции в московском представительстве аукционного дома MacDougall’s.
Да, это была выставка «Литые образы России», где мы показывали кабинетную бронзу из собрания музея — работы Лансере, Антокольского, Трубецкого, Либериха, Опекушина.
Пока музей не открылся, мы периодически делаем выставки в Музее декоративно-прикладного искусства в Москве. Кроме того, мы предоставляли экспонаты на выставки в Русский музей, в Царское село.
У нашего музея хорошая коллекция живописи и графики, в том числе собрание работ Орловского и Зичи. Несколько работ Орловского сейчас выставлены в Государственном музее Пушкина.
Freres Rochat, Табакерка с поющей птичкой, 1818-1820
Karl Griesbaum, Механические музыкальные птички, 1950-е
Планируете ли вы продавать входные билеты в музей?
Ну, сколько стоят сейчас билеты в музеи? Двести, триста, пятьсот рублей. Продажа билетов ничего не даст, кроме хлопот и головной боли. Всё равно содержать музей на эти деньги я не смогу. Пока такое мнение: вход будет бесплатный, но по предварительной записи, чтобы было понятно, кто приходит, какое количество посетителей. Договоримся с турагенствами — они тоже будут приводить свои группы, чтобы посещение было хорошо организовано.
Какие планы у будущего музея? Что там будет происходить — кроме размещения самой коллекции?
Выставки — это само собой. Еще мы планируем проводить музыкальные вечера, поскольку в собрании музея огромный объем музыкальных аппаратов, записей, роллов, цилиндров, пластинок. Такие тематические мероприятия мы можем проводить хоть каждый день.
Важное направление — прикладное, для подрастающего поколения — обучение работе с техникой. Мне бы хотелось, чтобы музей имел просветительскую функцию. Будем рассказывать, как создавались механизмы, как они работают. Как возникает звук, как работают мехи, которые подают воздух в механизм, какие задействованы каналы и трубы. Возможно, даже будем обучать профессиям мастеров по ремонту часов, механизмов, столярному делу. Планируем образовательные программы, лекции, мастер-классы. На втором этаже разместим наши собственные мастерские, поскольку у нас много работ по восстановлению экспонатов. Будем делать золочение, работать с металлами, проводить столярные работы, восстанавливать механизмы и внешний вид. Придется, правда, отказаться от гальванических операций — это всё-таки опасное производство.
П. П. Трубецкой, Литейная фабрика К. Валсуани, «Баронесса Роберт де Ротшильд с собакой», 1911
Manfred Wild, «Петух-забияка», cередина XX в.
Что касается экспозиции, будем делать на нашей территории совместные выставки — и с государственными музеями, и с другими частными коллекционерами. У нас коллекция большая, мы можем в таких совместных проектах выставлять не только музыкальную механику, живопись и декоративно-прикладное искусство; может быть, у кого-то есть хорошая коллекция спичечных коробков, стекла (бутылок, стаканов) — нам интересны все направления.
Пространство музея также позволяет проводить аукционы — мы сами их организовывать не планируем, но можем предоставлять площади. Так мы и для себя сможем выбирать новые интересные предметы, и сами что-то выставлять на аукцион.
Можно ли сейчас сказать, когда музей откроет свои двери для посетителей?
Я бы не стал называть точную дату — дождемся, пока строители всё правильно сделают, чтобы не надо было переделывать.